В первый день, насколько я знаю, водили только меня на допросы, это было три раза… Что применяли, какие спецсредства я не могу сказать, но что-то, какую-то таблетку давали… Какая-то физическая сила… Для поддержания разговора, так скажем. В результате в этот день, вечером, потерял сознание...
В сумме было 12 допросов, некоторые из них очень-очень-очень длительные, около суток – были такие длинные допросы. Были не очень длинные, но всегда это было подолгу, то есть не меньше, чем несколько часов... Допросы были жесткими, в подробности я вдаваться не буду... Требовали писать стихи, чтобы по почерку определить, кто записывал расположение их сил. Пытались доказать мою причастность к корректировке огня. Допросы проводились как на улице, так и в помещении... Допрос мог устроить кто угодно. В первый день допрашивали три разные группы... Пистолеты, ножи, русская рулетка. Хотели сделать укол какой-то красной жидкости.
У нас девушку отвели в отдельное помещение, для плена хорошие условия ей дали... В комнате с кожаным диваном, как нам говорили, это максимум сервиса, хотя это действительно и для них был тяжелый момент, потому что комната проходная там, я не знаю, какие у нее там допросы были, но знаю, что ей было нелегко психологически. А мы были в комнате, можно сказать комната, мы были в этом, они сами называли «подвал», «яма», в принципе, это не приспособленное помещение для работ каких-то, тем более, для жилья, то есть матрасов, ничего не было, подушек никогда нигде не было, это отдельная история. Матрасы уже позже у нас появились, когда я вернулся в… когда я вернулся в помещение, по-тихоньку давали матрасы, перед выходом мне даже дали два матраса.
День и ночь – все просто смешивается. Был очень хороший человек, которому вверено было некоторое время заниматься нашим обеспечением питания, то он на самом деле молодец, только один день полностью пропустил покормить, а так минимум два раза в день кормили, и по армейским условиям – я считаю, это очень хорошо было. То есть у нас, конечно, никаких котлет, никаких жаренных-варенных мяс у нас не было, но супчик или кашка у нас были, и ничего кроме чувства благодарности к этому человеку, который нам это все организовывал почти все время, ну как, он процентов 70 времени находился недалеко от нашего места...
Вот с туалетом... У нас была постоянно пятилитровка, одна, две, а то и три у нас, потому что доходило в маленькой комнатке, чуть больше этой, максимум 23 человека, минимум – 5-7. И поэтому малая нужда – это вот эти пятилитровочки. Вонь была, сморід, такое украинское слово есть, очень сильная... Окошечко находилось вверху, без стекол, что было хорошо, когда подышать как-то, и тут, почти все, кроме меня, курили. А когда дождь, то заливало все, но уже в октябре затянули пленкой полностью, потому что было уже очень холодно… Туалет, в среднем, раз в день. Обычно раз в сутки заходил там, человек, который заправлял автомобилем, с абсолютно недвузначной командой «Кому?» – и вот это был момент выхода, когда нас группой выводили в туалет.
Не буду такие детали как там помыться, так как этого там вообще никак не было, мылся я один из этой всей вакхалии, ставал в угол там возле этой, где бутылки для мочи стояли, тряпку под ноги и досочку под ноги и мылся. Два-три-пять литров там раз в четыре дня как-то… Пытался… Стирался, то есть сменки никакой не было, но я себе что мог раздел, переодел, постирал, на окне все сушил, приехал в шортиках и маечке, вот так когда нас забирали на Луганск, так мои шортики остались висеть на окне.
Свет был постоянно включен, включался он внутри, но был включен постоянно, выключать его было нельзя. Это лампочка, ватт на 120, там на нее пивная коричневая бутылка, чтобы ночью не так рубило.
Один был эпизод, когда к нам завели девушку, очевидно для встряски... то я ее сразу успокоил… Пацаны молодые, что-то там сразу начали говорить такое вульгарное, мол, слава богу наконец привели. А так спокойно говоришь, практически, нейтрально. И они так быстренько поняли, что пока она не кричит, не в истерике – забрали.
